Крыса из нержавеющей стали. Кн. 1 - Страница 137

137

Поездка в космопорт, расположенный, конечно, далеко от города, проходила спокойно. Я мог наконец предаться течению мыслей; было время даже пофилософствовать. Наконец-то я мог снова наслаждаться хорошей сигарой. В своей предыдущей жизни я курил только сигареты и никогда не нарушал этого правила, даже находясь в одиночестве. Сигары были отличные, хотя и пролежали полгода в специальной коробке в сумке с одеждой. Я глубоко затянулся, с удовольствием посматривая на мелькавший мимо пейзаж. Хорошо быть свободным от работы, но так же хорошо быть и при деле. Я, пожалуй, затруднился бы ответить, какой из периодов доставляет мне большее удовольствие; у каждого были свои прелести. Моя жизнь настолько отличается от жизни большинства людей нашего общества, что, боюсь, даже не смогу им этого объяснить. Они существуют в богатом, очень богатом союзе миров, где практически уже забыли, что означает слово «преступление». Однако, несмотря на века генетического контроля, есть очень небольшое число недовольных и еще меньшее число тех, кто вообще не принимает существующий социальный порядок. Некоторые из них выявляются рано и быстро приводятся к норме, другие не показывают своей слабости, а когда становятся взрослыми, понемногу приворовывают — в квартирах по ночам, в магазинах или еще где-нибудь. Потом они исчезают на неделю или на месяц в зависимости от степени своей сообразительности. Но, благодаря последним достижениям техники, полиция отыскивает и вылавливает их. Вот это, пожалуй, и все преступления в нашем организованном, прекрасном мире. Точнее, девяносто девять процентов их. Но есть еще последний, самый главный процент, ради которого и содержат полицейский департамент. В этот один процент входят я и горстка людей, рассеянных по всей галактике. Теоретически мы не существуем, а если и существуем, то не можем действовать; однако мы действуем. Мы — крысы в пределах общества, мы живем вне его запретов и правил. Чем мягче законы общества, тем больше в нем крыс, так же как в старых деревянных строениях крыс больше, чем в железобетонных, поставленных позднее. Но они есть и там. Сейчас все общество — это железобетон и нержавеющая сталь, все меньше остается щелей и зазоров, и крысе нужно быть очень шустрой, чтобы найти их. В такой среде нормальным явлением в доме будет крыса из нержавеющей стали. Быть крысой из нержавеющей стали странно и почетно, особенно, если вы шатаетесь по галактике. Эксперты-социологи не приходят к соглашению о причине вашего существования, а некоторые в него просто не верят. Наиболее распространенная теория говорит, что мы — жертвы некоторых психологических расстройств, которые не проявились в детстве, когда могли быть исправлены, а обнаружились лишь позже. У меня на этот счет своя точка зрения, не совпадающая с теорией. Несколько лет назад я написал небольшую книгу по этому поводу — под псевдонимом, конечно. По моей теории это отклонение как психологическое, так и нет. На определенной стадии интеллектуального развития индивидуум должен сделать выбор: либо жить вне условностей общества, либо умереть от абсолютной скуки. У окружающей жизни нет ни будущего, ни свободы, альтернативой может быть только другая жизнь с полным игнорированием законов. Для авантюристов и джентльменов удачи нет такого варианта — жить как внутри, так и вне общества. Сегодня надо делать выбор: все или ничего. Чтобы сохранить нормальную психику, я выбрал второе. Негативная часть моих размышлений была прервана прибытием в космопорт. В наших делах праздность и бездеятельность очень опасны. Они вместе с жалостью к себе могут полностью вывести вас из строя.

Активность всегда помогала мне, ощущение опасности и погони всегда прочищало мне мозги. Расплачиваясь за проезд, я обдурил водителя, спрятав в рукав одну из отсчитанных ему кредиток. Он был слеп, как корабельная переборка, его доверчивость потешила меня. Сделал я это только от скуки и тут же дал ему двойные чаевые. За окошком билетной кассы сидел робот-клерк, у которого роль камеры исполнял третий глаз в центре лба. Пока я покупал билет, он слабо пощелкивал, регистрируя мою личность и место назначения — нормальная полицейская предусмотрительность. Я был бы удивлен, если бы этого не случилось. Целью моей поездки была внутренняя система. На этот раз я не собирался совершать межзвездного прыжка, как обычно поступал после большого дела: в этом не было необходимости. Для большой работы мономир или небольшая система маловаты, но Бета Цигнус имела около двадцати планет с атмосферой, похожей на земную. Только на планете 111 сейчас было жарковато, на остальных же погода была в самый раз. Коммерческая конкуренция внутри системы отсутствовала, а полицейский департамент, по моим данным, работал неважно. Пусть за это и поплатится. Мой билет был на Морий, номер XVIII, большую и в основном сельскохозяйственную планету. В космопорту было несколько небольших магазинчиков. Я внимательно осмотрел их и приобрел новый кейс с полным набором одежды и необходимыми дорожными принадлежностями. Напоследок я зашел к портному. Он быстро соорудил для меня пару дорожных костюмов и форменную юбочку в складку, и я забрал все это в примерочную кабину. Во избежание неприятностей я повесил один из костюмов поверх оптической наблюдательной камеры на стене, нарочито громко стал снимать ботинки, а сам занялся подделкой только что купленного билета. На другом конце моего ножа для обрезки сигар находился перфоратор, с помощью которого я изменил пробитый на билете код места назначения. Теперь я летел вместо XVIII на планету X, и на этом изменении курса потерял почти двести кредиток. В этом и состоит суть моего метода. Никогда не увеличивайте стоимости билета — слишком много шансов засыпаться. Если же вы уменьшите его стоимость, то даже когда это будет замечено, все сочтут это ошибкой машины. Ни у кого не возникнет и тени подозрения, так как терять на подделке деньги — явная бессмыслица. Чтобы не вызвать подозрений у полиции, я снял костюм с камеры и занялся примеркой. Когда все было готово, у меня оставался еще час до отправления корабля. Я пошел в автоматическую чистку и через некоторое время получил всю мою новую одежду вычищенной и выглаженной. Ничего интересного для таможенников: кейс, полный поношенной одежды. Они быстро пропустили меня, и я погрузился. Корабль был заполнен только наполовину, и мне удалось занять место рядом со стюардессой. Я безуспешно флиртовал с ней, пока она, не ушла, записав меня в категорию САМЕЦ, НАХАЛ, ПРИСТАВАЛА. Старая дева, сидевшая рядом со мной, занесла меня в тот же раздел. Она демонстративно смотрела в окно, всем своим видом выражая холодное презрение. Я счастливо задремал, так как быть отмеченным и попасть в категорию в данном случае было лучше, чем не быть отмеченным. Мое описание теперь неотличимо было от описания любого другого парня, а это мне и было нужно. Когда я проснулся, мы были уже рядом с планетой X. Я еще чуть-чуть подремал, пока корабль не приземлился. Пока чиновники осматривали мой багаж, я закурил сигару. Мой запертый портфель не вызвал никаких подозрений, поскольку шесть месяцев назад я предусмотрительно подделал бумаги, в которых стал фигурировать как банковский курьер. Межпланетный кредит на этой планете практически отсутствовал, и таможенники привыкли видеть кучи Наличных, перевозимых туда и обратно. Почти автоматически, по привычке заметать следы, я перебрался в большой центр текстильной промышленности Бругкх, расположенный более чем в тысяче километров от точки моего приземления. Используя полностью измененные идентификационные документы, я зарегистрировался в тихом отеле в пригороде. Обычно после большого дела, подобного последнему, я отдыхал два-три месяца. Это было необходимо, хотя я и не ощущал такой потребности. Прогуливаясь вокруг города и делая небольшие покупки, я присматривал для себя возможности нового дела, одновременно восстанавливая личность Джима ди Гриза. День ото дня я убеждался, что выгляжу все лучше и лучше. Мне всегда удавалось ускользнуть от лап закона, и одной из главных причин этого было то, что я никогда не повторялся. Я придумывал какой-нибудь чудненький маленький рэкет, потом удирал оттуда и никогда больше не возвращался к нему. Единственной общей чертой всех этих рэкетов было то, что они делали деньги, а

137